Возмездие на стремительном марше

Прошло уже более шестидесяти семи лет со дня капитуляции Гитлеровской Германии, со дня победы Красной армии Советского Союза в сотрудничестве с армиями Великобритании, США и Франции, со дня полного разгрома фашизма. Со дня, когда народы всего Советского Союза, в том числе и народы России, еще раз доказали Миру, что свою национальную независимость, суверенитет своей страны защитят всегда от любого покушения, от кого бы то ни исходило.

Почти семьдесят лет - срок для одного поколения огромный. Но память ярко хранит и всю эпопею вцелом, и отдельные ее этапы, и даже отдельные эпизоды.

Война, как любое историческое событие, развивалась для нашего народа от тяжелейшей трагедии до полного триумфа и всенародного ликования.

Операция «Багратион» была разработана Генеральным штабом Советской армии по освобождению многострадальной Белоруссии от затянувшейся фашистской оккупации на вторую половину 1944 года. Тогда нам, молодым офицерам, хранящим в душе непреходящую горечь поражений и отступлений летом и осенью сорок первого года, эта предстоящая операция казалась единственно логичным мощным ответом на Гитлеровскую операцию «Барбаросса», которой до конца не суждено было свершиться. На подступах к Москве операция Германской армии, не знавшей до того поражений, измотанной невероятными усилиями отступающих, но не сломленных частей и соединений Красной армии захлебнулась. О существовании операции «Багратион» до ее начала мы, конечно же не знали, разработка и подготовка к ее осуществлению были тщательно засекречены. Но мы знали, что наступление будет и ждали его как самого желанного праздника.

После битвы под Сталинградом меня, в числе других уже обстрелянных офицеров, направили в штаб Гвардейских Минометных Частей Западного фронта. Это произошло в дни, когда в Катыни Смоленской области, еще не полностью освобожденной от немецких войск, работала международная комиссия по установлению виновных незаконного растрела и захороненения десятков тысяч польских военнопленных. Западный фронт к тому времени уже многие месяцы не вел сколько нибудь активных действий в отличие от Юго-Западного, развившего успешные наступательные операции на Украине, особенно 60-я армия, достигшая суточного продвижения до 55-60 километров. Помню, осуществляемые стратегические маневры этой армии были темой повсеместного командного изучения в войсках других фронтов. В войсках нашего фронта бытовала тогда в офицерских кругах шутка, якобы весь мир воюет кроме Турции и Западного фронта.

В штабе фронта я получил назначение на должность командира 1-й батареи, 4-го дивизиона, 24-й Гвардейской бригады под командованием гвардии полковника Горохова. Конец сорок третьего года прошел в штабных и общих учениях, необходимых для обучения значительного пополнения частей и соединений до штатной положенности, для изучения новых тактических и стратегических приемов, возникших в ходе всех предыдущих операций в соединениях и частях, достигших наиболее значимых успехов. А уже с февраля сорок четвертого началась активная подготовка к осуществлению операции «Багратион». Бригада наша находилась в оперативном подчинении 11-й Гвардейской Армии генерала Галицкого, бывшей 16-й, державшей оборону на подступах к Москве в самые критические дни конца сорок первого, и перешедшая в наступление, за что удостоилась звания Гвардейской. Когда я был еще курсантом, мне в составе курсантского артдивизиона довелось повоевать в той легендарной обороне Москвы именно в полосе обороны этой армии.

Для проведения небывалого за всю войну наступления по всем направлениям Западный фронт был разделен на три Белорусских фронта. Командующим «3-го Белорусского» был назначен молодой генерал армии, бывший командарм той самой 60-й, успехи которой мы тщательно изучали на штабных учениях.

Во всем происходящем было много нового, использовался опыт прошлых боев, выдвигались большие требования к комадирам всех уровней в соблюдении тайны предстоящей операции, в знании противника. Мы посвящались в детальные подробности о дивизиях противника, стоящих против боевых порядков нашей армии, вдоль железной дороги Витебск-Орша, включая участок дотла разрушенных станции и поселка Киреево в лесных дебрях Смоленской области. Знакомились даже с боевой «биографией» дивизий и их командиров, их манерой ведения боевых действий, удачами и просчетами. Все это было внове, часто вызывало скептические разговоры, но я, в числе многих молодых офицеров, все это принимал с уважением, увлеченно, чувствовал тщательную подготовку к битве без прежних ура-патриотических порывов с «шашками наголо».

На этот раз мы ночью выдвигались из второго эшелона для оборудования наступательного плацдарма, огневых позиций, инженерных фортификаций, а днем на виду у противника возвращались на свою базу во втором эшелоне, демонстрируя переброску войск в другие районы. Оставленные на весь день командиры взводов упрвления и разведчики подробно изучали систему обороны врага, основные огневые точки, их оснащенность; готовили исходные данные для огневого поражения всей этой системы обороны и заносили в журналы.

Мне был тогда всего лишь двадцать один год. Сам себе и подавляющему большинству подчиненных казался совершенно взрослым, опытным и мудрым, требовательным и грамотным. Сегодня я с улыбкой вспоминаю, что был я еще мальчишкой порывистым, эмоциональным, склонным к романтике вообще и военной в частности. Чего греха таить, умеренное зазнайство, которое старшими командирами тактично осаживалось, тоже было мне не чуждо. Все происходящее на фронте рождало во мне необыкновенный подъем. Впрочем, это чувство испытывали почти все участники событий. Солдаты, сержанты к середине июля валились с ног от усталости, а офицеры среднего звена почти поголовно страдали от бессонницы. Ночью активная работа, а днем, уложив подразделения на отдых, занимались массой хозяйственных дел, документацией. А когда, наконец, ложился поспать, сон не приходил, голова продолжала молотить, бессвязно, но назойливо...

Четыре дня длилась жесточайшая битва за пролом в обороне фашистов. Четыре дня штурмовая авиация, ракетные войска, артиллейские и минометные части обрабатывали не только передний край, но и второй эшелон обороны немцев. Стрелковым подразделениям приказано было переходить в атаку только удостоверившись в подавлении огневых точек. Только один залп батареи нашей бригады отправлял на головы неприятеля 64 снаряда калибра 320 миллиметров. За эти дни, так называемого, артиллерийского наступления одной моей батареей было произведено более двух десятков залпов, причем некоторые осуществлялись за 1,5-2 минуты, некоторые растягивались на более продолжительное время, создавая методический огневой вал. Мощь только одной нашей бригады, имеющей двенадцать батарей в четырех дивизионах, была огромна. Рядом с нами трудились батареи ствольной артиллерии от 75 до 152-миллиметровых орудий, а чуть впереди из укрытий били по врагу самоходки 8-го мотострелкового корпуса. Это была уже совсем другая война. Это была уже совсем другая Красная Армия. Грохот стоял невообразимый. В сторону немцев летели не только снаряды, - от воинов неслись проклятия и обещания возмездия, заслуженной кары.

Когда оборона противника была сломлена, когда в прорыв были введены наступающие силы с тылами и полным боевым обеспечением, когда мы стремительно начали продвигаться на Запад по 45-55 километров за сутки, освобождая сотни населенных пунктов, была опубликована армейская информационная сводка, из которой мы узнали, что за все дни битвы за прорыв фронта обороны 11-я Гвардейская армия потеряла убитыми менее десяти человек! Да, это была уже совсем другая война. Теперь мы окружали и уничтожали захватчиков; теперь они ночами лесными тропами пытались выйти из окружений; теперь мы гоняли их, как зайцев, вынуждая тысячами сдаваться в плен. Это и было возмездие, рождавшее в войсках ликование.

И еще. Уцелевшие мирные жители, - изможденные женщины, немощные старики, дети с сияющими глазами, вышедшие из лесов подпольщики и партизаны, - стояли по обочинам главной магистрали Москва-Брест, вдоль своих сожженых деревень и поселков, со слезами тихой радости совали в руки солдат освободителей все, что у них осталось...

Это была уже совсем другая война! Пешего воинства уже не было, мотопехота восседала на бронетранспортерах, на танках, почти сплошным потоком устремленным от Орши к Бресту, от Смоленска до Каунаса. В небе всю эту грозную армаду прикрывали от возможного налета «Юнкерсов» новенькие истребители. Наступило время, так долго и мучительно ожидаемого, полного господства нашей Армии в воздухе, Нашим детям, внукам и правнукам даже не понять, что испытывали мы в те дни, после поражений сорок первого, после отступления на Волгу и Кавказ в сорок втором.

Это была торжественная увертюра полной и окончательной победы. Немцы, сдавшиеся в плен, угрюмо говорили о своем горьком разочаровании, о том, что в большинстве, не исповедуя нацизм, просто стали жертвами лживой гитлеровской агитации и массовой эйфории. Некоторые, не обнаружив мстительной жестокости от русских солдат, о которой в крикливых речах предупреждал Геббельс, готовы были оказать нам любую услугу. Одного пожилого ефрейтора на лесной тропе у дороги задержал старшина моей батареи Устименко. Ефрейтор (если память мне не изменяет, имя его было Рудольф) оказался автомехаником. Перед его отправкой на сборный пункт, он совместно с нашими шоферами проверил исправность имеющихся у нас трофейных автомашин и привел их в полный порядок.

Это возмездие, этот победный марш под кодовым названием «Багратион» окончился для нашей бригады на берегу Немана, уже в Литве, где войска Третьего Белорусского фронта готовились к предстоящему броску в Восточную Пруссию, на Кенигсберг, - оплот Германского вермахта, основной поставщик эсэсовских кадров. Но это уже другой этап Отечественной войны, другие воспоминания.

Р.S. По случаю пятидесятилетия освобождения Белоруссии от захватчиков в Ярославль приехал военный атташе Республики Беларусь и совместно с губернатором вручил участникам операции «Багратион», жителям Ярославской области, государственные награды - медали. Я тоже удостоен этой почести. А в 2009 году нас наградили еще одной медалью в честь 55 годовщины этой операции.

Михаил Пеймер. Ярославль, 2001

Ярославль © 2023